Империи в мировой истории. Власть и политика различий - Джейн Бербанк

четверти населения самой Великобритании. Экспорт из Англии и Уэльса в тринадцать колоний утроился с 1735 по 1785 год в разгар политических конфликтов. Именно в 1773 году впервые прозвучало упоминание об "этой огромной империи, над которой никогда не заходит солнце". Некоторые английские писатели считали себя наследниками Римской республики. Как отмечает Дэвид Армитидж, британское государство не было "ни исключительно столичным, ни исключительно провинциальным достижением; это была общая концепция Британской империи".

Там, где рабы численно преобладали, как в Карибском бассейне, страх перед восстанием рабов и уязвимость богатых островов перед другими империями означали, что белым нужны были гарантии связи с империей. Поселенцы в Северной Америке, столкнувшись со значительным коренным населением, имели разные и противоречивые варианты в отношении империи. Коренные народы могли быть опасными, что обуславливало необходимость присутствия имперской армии; они могли быть полезными торговыми партнерами, играя вспомогательную роль в имперской экономике. Но земли коренных народов были желанны для поселенцев, что втягивало имперские власти в конфликты, которых они не всегда хотели. Британское правительство рассматривало коренные народы в колониях как подданных короля, а племена за пределами колониальных границ - как находящиеся под "защитой" короля. После Семилетней войны, в которой французы и англичане пытались заключить союзы с индейскими группами и воевали с теми, кто был на противоположной стороне, британское правительство провело линию, к западу от которой колонистам было запрещено селиться, надеясь смягчить столкновения из-за земли и при этом оставить за короной, а не за местными органами власти, все права на ведение переговоров с индейцами. Это положение стало источником конфликта между поселенцами и правительством, который усугублялся неоднократными нарушениями со стороны поселенцев, стремившихся купить или захватить землю в плодородных внутренних долинах.

Идеи, которые делали Британскую империю и Британией, и империей, в конечном счете привели к восстанию против нее. Британские креолы ожидали, что институты парламентского правления для людей, обладающих собственностью, будут воспроизведены в любом месте империи, где бы они ни жили, а это означало собрания в отдельных колониях. В определенной степени их ожидания оправдались, хотя колониальные ассамблеи были скорее специальными изобретениями, чем мини-парламентами. Джон Адамс даже предложил разместить столицу Великобритании в Северной Америке. Если бы американские колонисты получили желаемую власть, они могли бы превратить Британскую империю в конфедерацию - каждый компонент со своими собственными институтами управления, своим собственным чувством политического единства и, как показали усилия Джорджа Вашингтона и других, направленные на установление контроля над внутренними речными долинами, своими собственными имперскими амбициями.

Однако такое решение рисковало создать то, что британские юристы, знавшие римское право, называли "imperium in imperio" - империя внутри империи. Колонисты до самой революции дорожили британской связью, но не соглашались с ее условиями, желая, как минимум, иметь провинциальное управление и признать свои права. Некоторые колонисты утверждали, возможно, неискренне, что по хартиям основателей их поселений они подчинялись королю, но не парламенту. Парламент считал иначе и был непреклонен в том, что только он имеет право облагать налогами, а регулирование торговли с помощью Навигационного и других актов было необходимо для того, чтобы связать различные части империи с самой Британией. Огромные долги, приобретенные в ходе войны 1756-63 годов, поддержки агрессивной позиции Ост-Индской компании в Индии и конфликтов с коренными американцами, заставили Лондон ужесточить контроль над управлением и ввести более высокие налоги, в том числе и на своих североамериканских подданных. Сахарный и Гербовый акты (1764, 1765), вошедшие в легенду американского восстания, были частью этой фискальной проблемы в масштабах империи. Элита Северной и Южной Америки - купцы, юристы и крупные землевладельцы, которые были жизненно важными посредниками имперского режима, - была наиболее непосредственно затронута такими мерами, и именно они возглавили эскалацию протестов, которая в итоге привела к войне.

Рисунок 8.3

"Forcing Tea Down America's Throat", Пол Ревир для Royal American Magazine, 1774 год. Британские мужчины удерживают "Леди Свободу", в то время как британский премьер-министр вливает чай ей в глотку. Британия - символ истинной Британии - отводит глаза. Карикатура выражает протест против британского возмездия за Бостонское чаепитие 1773 года, которое само по себе было протестом против британской политики, заставлявшей потребителей в Новой Англии покупать чай, поставляемый британской Ост-Индской компанией, - ограничение, которое вредило американским торговцам. Hulton Archive, GettyImages.

С имперской точки зрения американская революция была британской гражданской войной. Многие жители тринадцати колоний достаточно сильно отождествляли себя со своими собратьями на Британских островах или видели достаточно общих интересов с империей, чтобы предоставить короне свое условное жилье. Лоялисты" стали важным аспектом войны. Как и любая эффективная империя, Британия пыталась использовать дифференциацию для спасения своих зависимых территорий, заманивая рабов дезертировать от хозяев и сражаться за Британию, получая в награду свободу. Рабы также называли себя "лоялистами", и после того, как их сторона проиграла войну, многие из них последовали по линии имперской связи в Новую Шотландию или Сьерра-Леоне. Британия с некоторым успехом пыталась заполучить индейцев в союзники, как это было против французов в войне 1756-63 годов, и многие повстанцы стали считать индейцев своими врагами. В более широкой перспективе революция превратилась в еще одну межимперскую войну, поскольку Франция и Испания выступили на стороне повстанцев, захватили некоторые территории в Карибском бассейне и Флориде, отвлекли британские силы в Вест-Индию, а также достаточно сильно потрепали британский флот, чтобы затруднить подкрепление и пополнение армии, что в значительной степени повлияло на исход войны.

Стремясь к единству, лидеры повстанцев давали понять, что, несмотря на классовые различия, белые поселенцы со скромным достатком являются частью американского политического сообщества. Тем самым они обостряли расовые противоречия. Патриотическая борьба объединяла бедных и богатых белых; судьба рабов была работой (глава 9).

Поражение от колониальных повстанцев, случившееся вскоре после победы над французским имперским соперником в 1763 году, заставило британских лидеров задуматься о границах империи. Казалось бы, верный способ закрепить британскую власть за океаном - поселить британских подданных - столкнулся со старой проблемой империи: посредники могли использовать свою идеологическую и политическую близость к метрополии не для поддержания этой связи, а для того, чтобы повернуть ее в новом направлении.

Империя после революции

В конце концов, британские правители не захотели жертвовать парламентским суверенитетом ради удовлетворения требований креольских повстанцев или платить цену за продолжение войн, чтобы вернуть их в лоно империи. Но если потеря североамериканских колоний лишила британское правительство налоговых поступлений, Британия продолжала торговать с американцами, к выгоде коммерческих интересов по обе стороны Атлантики. Потеряв родственную империю, Британия осталась с